Соединенные Штаты Америки. Противостояние и сдержи - Страница 27

В депеше подчеркивалось, что Россия выступает против иностранного вмешательства во внутренние дела США. Горчаков рекомендовал Стеклю всемерно использовать свое влияние в попытках примирить враждующие стороны.

Содержание депеши было доведено до сведения Линкольна и государственного секретаря Сьюарда. 28 августа (9 сентября) 1861 г. Стекль сообщал Горчакову, что реакция Вашингтона на этот документ была исключительно доброжелательной. Президент заявил российскому посланнику: «Будьте добры передать императору нашу глубокую признательность и заверить его величество, что вся нация оценит этот новый знак дружбы».

Дружественное отношение России к федеральному правительству приобрело особенно важное значение в условиях резкого обострения отношений между США и Англией в связи с делом о пароходе «Трент».

В ноябре 1861 г. два дипломата Конфедерации, Мэйсон и Слайделл, направились в Англию и во Францию, чтобы добиться согласия этих стран на прямое военное вмешательство в Гражданскую войну в США на стороне Конфедерации. Английский почтовый пароход «Трент», на котором находились дипломаты мятежников, был обстрелян и остановлен федеральным фрегатом «Сан-Хакинто». Оба дипломата были арестованы и доставлены в Бостон.

С точки зрения морского права действия командира «Сан-Хакинто» были классическим пиратством. Помимо всего прочего, этот английский почтовый пароход совершал регулярный рейс Гавана — Лондон. (В Гавану дипломатов доставил корабль конфедератов «Самтер».)

В Англии поднялась кампания против действий федерального правительства. Реакционная пресса требовала объявить США войну. Правительство Пальмерстона заявило Линкольну протест и направило в Канаду флот и 10 тысяч солдат, а император Наполеон III направил в Вашингтон письмо ультимативного характера. Возникла реальная угроза войны. Положение осложнялось тем, что консервативно настроенный Госсекретарь Сьюард высказался за объявление войны Англии. Он считал, что перед угрозой внешнего врага Север и Юг должны объединить свои силы против Англии и прекратить Гражданскую войну. Линкольн подверг резкой критике этот авантюристический проект.

Президент США проявил большое дипломатическое искусство, выдержку и терпение и сумел разрядить напряженность, угрожавшую перерасти в войну.

27 декабря 1861 г. Мэйсон и Слайделл сели на британский пароход «Ринальдо» и отправились на Бермудские острова, а оттуда — в Лондон.

Правительство Пальмерстона оказывало активную военную помощь мятежникам. Только летом 1862 г. в Англии по заказу Конфедерации были построены 290 военных кораблей, участвовавших в каперских операциях против флота северян.

Важное место в прорабовладельческом курсе Англии и Франции отводилось планам так называемого посредничества, суть которого сводилась к заключению мира между Севером и Югом на условиях, приемлемых для рабовладельцев, а также Англии и Франции. Посланник Стекль сообщил в Петербург о том, что попытки такого посредничества вызывали на Севере повсеместные протесты.

8 (20) мая 1862 г. он сообщал о вмешательстве Англии и Франции в американский кризис. «Я убежден, — писал Стекль, — что… если вмешательство будет мирным, они (федералисты) отклонят его. В случае, если оно будет решительным и сопровождено угрозами признания южной Конфедерации, последствием будет война. В данном случае я выражаю не только свое мнение, но и мнение послов Англии и Франции».

31 октября 1862 г. император Наполеон III предложил Англии и России потребовать от воюющих сторон заключить шестимесячное перемирие и снять блокаду Конфедерации. Горчаков ответил, что это было бы не посредничество, а враждебная акция по отношению к федеральному правительству, с которым Россия поддерживает дружественные отношения. Вмешательство в Гражданскую войну было сорвано благодаря твердой позиции России.

Следует заметить, что поддержка федералистов осуществлялась Петербургом не из каких-то альтруистских соображений, а по старой аксиоме дипломатии: «Враг моего врага — мой друг».

Дело в том, что еще с 1861 г. в Русской Польше происходили волнения, которые в ноябре 1863 г. переросли в вооруженное восстание. Царское правительство по старинке стало пугать европейские правительства призраком революции, очагом которой на сей раз стала Польша. Увы, это было далеко от действительности. Восстание было поднято исключительно шляхтой и католическим духовенством, к которым присоединилось некоторое число деклассированных элементов.

Напомню, что 1863 год — это разгар реформ в Российской империи, проводимых императором Александром II: освобождение крестьян (в самый разгар восстания царь подписал закон о запрещении телесных наказаний), идет подготовка к созданию земств, судебной реформы и др. Другой вопрос, что довольно узкий круг русских революционеров из дворян и разночинцев требовал более кардинальных реформ — ликвидации помещичьего землевладения и др. Советские историки в своих трудах даже пытались объединить польских повстанцев и русских революционеров, мол, они вместе боролись с «проклятым царизмом». Увы, цели у них были совсем разные.

Повстанцы не ставили своей целью провести какие-либо демократические или экономические реформы. Главным их лозунгом была полная независимость Польши в границах 1772 года «от можа до можа», то есть от Балтийского до Черного моря, с включением в ее состав территорий, населенных русскими или немцами. Диссиденты, то есть православные и протестанты, должны были кормить оголодавшую шляхту. Любопытно, что ряд польских магнатов «умеренных взглядов» предлагали русским сановникам компромиссное предложение — Польша останется в составе Российской империи под властью царя, но ее административные границы следует расширить до территориальных границ Речи Посполитой образца 1772 г., то есть попросту панам нужны хлопы, и бог с ними, с «тиранией» и самодержавием.